Юрисдикция английский судов по арбитражным спорам до и после Brexit

До Brexit юрисдикция английских судов в арбитражных спорах регулировалась преимущественно европейским актами:

1. Brussels I Recast (Regulation (EU) No. 1215/2012) Это основное регулирование устанавливало единые правила юрисдикции, признания и исполнения решений в ЕС. Оно применялось к ответчикам, зарегистрированным в ЕС, включало правила lis pendens и anti-suit injunction в отношении других государств-членов и упрощенное исполнение решений.
2. Lugano Convention 2007. Аналогичная Brussels I Recast, но распространявшаяся помимо ЕС еще и на Исландию, Норвегию и Швейцарию. Обеспечивала взаимное признание юрисдикции и решений и акцентировало внимание на единые правила для Европейской экономической зоны.
3. Hague Choice of Court Convention 2005. Великобритания была участником через ратификацию ЕС (с 1 октября 2015 года). Суть Конвенции применялась к эксклюзивным соглашениям о выборе суда, обязывая определенный суд принимать дело, а другие суды — отказываться. Участниками соглашения были ЕС, Дания, Мексика, Черногория, Сингапур и Украина.
4. Common law. Стоит сказать, что применялось по остаточному принципу, главным образом к ответчикам за пределами ЕС.

Переходный период закончился 31 декабря 2020 года, но Brussels I Recast сохранял силу в отношение дел, инициированных до этой даты.

После Brexit Великобритания вышла из Brussels I Recast и Lugano, вернувшись к common law и отдельным международным договорам. Это усилило роль английских судов в международных спорах, но увеличило неопределенность в отношениях с ЕС:

1. Отмена европейских правил регулирования арбитражных споров Regulations 2019 (как изменены): прекратило действовать Lugano (s.82(1) и Brussels I Recast (s.89). Правила Lis pendens и forum non convenience перестали действовать в отношении Великобритании: дела больше не приостанавливаются в соответствии с данными Конвенциями. Anti-suit injunctions теперь разрешены в отношении ЕС и стран-участниц.
2. Hague Choice of Court Convention 2005. К данной Конвенции Великобритания присоединилась самостоятельно с 1 января 2021 года. Применяется только к эксклюзивным соглашениям, заключенным после вступления в силу для государства (Великобритания считает датой 1 октября 2015 года, но другие государства часто оспаривают эту позицию).
3. Common law. Национальное законодательство и непосредственные межгосударственные договоры стали основой при решении вопросов юрисдикции в арбитражных договорах. Dicey Rule 47 ограничивает признание международных арбитражных решений: присутствие, участие, добровольная подача или соглашение. В рамках Common law получило большую защиту лица от решений, полученных в нарушение юрисдикционного соглашения (s.32 Civil Jurisdiction and Judgments Act 1982). Были возрождены старые двусторонние договоры с Австрией, Бельгией, Францией, Германией, Италией, Нидерландами.
4. Подача иска за пределами Англии невозможна для соглашений, содержащих оговорку об англисйкой юрисдикции.

Отказ ЕС от присоединения Великобритании к Конвенции Lugano стимулировало арбитраж: Нью-Йоркская конвенция обеспечивает признание арбитражных решений во всех государствах ЕС и Lugano. LCIA отметила рекордные 444 дела в 2020 году, с ростом на 18%.

Brexit преобразовал юрисдикцию английских судов, заменив европейские унифицированные акты на Сommon law с элементами международных конвенций. До 2021 года система обеспечивала предсказуемость через Brussels I Recast и Lugano. После выхода возросла гибкость, но вместе с тем возросла неопределенность, особенно в отношениях с ЕС.